Весной 2013 мне был диагностирован рак простаты. Поскольку моя работа включает в себя медицинский страховой полис, один раз в год я прохожу, так называемый, «технический» медосмотр. Таким образом, я сдавал кровь на ПСА – анализ, который я сдаю с 55 лет, следуя рекомендациям участкового терапевта. До 2013 года все было хорошо, но весной 2013 показатель ПСА слегка превысил допустимую норму.
Никаких явных симптомов я не замечал, единственное – то, что мне приходилось вставать по ночам в туалет чаще обычного. Тем не менее, для меня это не было большой проблемой. Я записался на прием к урологу, он взял анализ на биопсию простаты и обнаружил рак. К несчастью, случилось самое худшее.
Доктора говорили мне тогда, что если рак простаты обнаружен на ранней стадии, то есть хорошие шансы полностью его вылечить. Но мой случай оказался несколько иным.
Изначально мне поставили диагноз – 2 стадия рака. В июне 2013 года мне сделали операцию. В октябре я сдал анализ на ПСА, и все вроде бы нормализовалось, что было очень хорошим признаком, по мнению моего терапевта, который считал, что с болезнью покончено.
К сожалению, год спустя уровень ПСА снова начал подниматься. Мне назначили радиотерапию, 30 курсов в общей сложности. Радиотерапии подвергалась вся область таза. Самым явным побочным эффектом было воспаление геморроя. Меня предупредили, что я могу испытывать тошноту, но нет, меня не тошнило. Я в довольно хорошей физической форме, у меня крепкий организм. Я катаюсь на горном велосипеде по пересеченной местности и занимаюсь велотуризмом. Я проехал на велосипеде почти 1000 км вдоль гор Испании весной этого года.
После курса радиотерапии уровень ПСА снизился, но не так значительно, как в первый раз, после операции. Год спустя ПСА снова возрос. Терапевты приняли решение касательно дальнейших действий: поскольку радиотерапия уже была предпринята, следующим шагом была гормональная терапия.
Перед тем, как решиться на этот шаг, я навел справки о других вариантах лечения. Я хотел отложить курс гормональной терапии и начать его как можно позже, потому что, как говорили мне специалисты, организм будет сопротивляться лечению, а также возможны такие побочные эффекты, как прибавка в весе, уменьшение мышечной массы.
По своей личной инициативе я решил опробовать новые методы, которые совсем недавно появились в Латвии – это ПЭТ, или позитронно-эмиссионная томография, и метод CyberKnife – процедуры, проводимые в Центре Радиохирургии города Сигулда, о котором я узнал из газет. Так я и не начал гормональную терапию, хотя мне уже назначили сеанс.
Доктор Марис Мезекис из Центра Радиохирургии госпиталя города Сигулды рассмотрел мой случай и посоветовал начать с ПЭТ. Специалисты клиники сопровождали меня до недавно открывшегося центра ПЭТ. В ходе исследования были обнаружены 3 метастазы в область таза, возле главных кровеносных сосудов, а также возле мочевого пузыря.
Я показал заключение ПЭТ моему оперирующему хирургу и спросил его, будут ли внесены какие-либо изменения в назначенный план лечения. Его мнение оставалось неизменным: гормональная терапия, а также химиотерапия, как можно скорее. О новых возможностях не было сказано ни слова. Я понял, что консилиум следует традиционным рекомендациям и не рискует рекомендовать мне новую терапию.
Я решил попробовать современные технологии радиохирургии, потому что я мог начать гормональную терапию в любое время. В январе 2017 года мы вместе с доктором Мезекисом из Центра радиохирургии запланировали провести курс терапии и необходимую подготовительную работу. В клинике DiaMed мне была сделана МРТ для подготовки вакуумных матрасов, необходимых для поддержания меня в нужном положении во время процедуры радиохирургии, и, в соответствии с международными протоколами, перед процедурой были вставлены специальные золотые маркеры в узлы опухоли. Это было немного дискомфортно, но не больно. Теперь у меня в желудке было золото, потому что 2 из 3 маркеров были позолочены. Координаты третьей контрольной точки были сделаны по спинному позвонку.
В общей сложности мне было сделано 6 сеансов в течение полутора недель в Центре Радиохирургии Сигулды. Мой случай был особенным, потому что у меня был тазобедренный протез, из-за чего было невозможным подвергать радиотерапии все 3 метастазы одновременно. Сперва, в течение первых 3 сеансов, облучению подверглись 2 узла, а затем меня перевели в такое положение, при котором стало возможным провести оставшиеся 3 сеанса для еще одного опухолевого узла. Если бы не тазобедренный протез, было бы достаточно провести 3 сеанса, в ходе которых все 3 метастазы подверглись бы одновременному облучению. В этом заключалась особенность моего случая.
Я приезжал в клинику в конце рабочего дня. Эта процедура длилась 40 минут, в течение которых нужно было лежать неподвижно. Атмосфера была приятной – вежливые медсестры, очень ободряющее руководство Центра. Во время процедуры для фона играла музыка и слышалось пение птиц, на потолок проецировалось видео-изображение цветущей яблони, а в это время высокотехнологичное оборудование делало свое дело. Конечно, это полная противоположность университетской больнице, где и оборудование не очень новое.
Сразу же после операции я поехал обратно в Ригу, не испытывая каких-либо побочных эффектов и ограничений. Не было головокружения или чего-то подобного. Еще один нюанс заключался в том, что мочевой пузырь должен был быть полон во время процедуры, чтобы кибернож смог лучше обнаружить опухолевые узлы и достичь их. Я должен был выпить определенное количество воды за некоторое время до процедуры. В первый раз мне это далось непросто, но потом я привык к этому.
Для сравнения могу сказать, что восстановление после хирургической операции в больнице было более продолжительным. В то время я провел две недели в больнице, и на протяжении еще одного месяца носил катетер, вставленный в уретру, потому что одно из двух отверстий мочеточника разрушается при удалении простаты, поэтому мне пришлось долго жить с катетером, а это было не удобно.
Теперь, оглядываясь назад, я задаюсь вопросом, мог ли я начать с современных технологий и избежать хирургическую операцию в самом начале, когда опухоль находилась в предстательной железе. В то время в Латвии эти технологии были недоступны. Теперь я чувствую себя очень хорошо. В конце апреля я планирую сдать повторный анализ на ПСА … надеюсь, что все будет хорошо.
Читать далее: Методы лечения рака простаты: плюсы и минусы